Фургон был довольно крепким: его явно недавно чинили, да и в принципе стараются поддерживать в хорошем состоянии. Вряд ли, конечно, сам этот бледный предсказатель. Как там его, Хоакинс? Его белые ручки едва ли встречались с тяжёлой физической работой. Скорее такими вещами занимается его спутник: у того хоть и одна рука, зато крепкая и явно много повидавшая.

Пока девочки наперебой восхищаются окружающей “магией”, Белльмере украдкой оглядывает внутреннее убранство фургона. По привычке. На всякий случай.

Под тканевым пологом крыши болтаются пучки сухих степных трав, от которых по фургону распространяется горьковатый запах полыни и тысячелистника и сладкий — медуницы и напрестянки. Цветастые тряпичные куклы неровно покачиваются, реагируя на каждое движение. Нитки бус, кажется, протянулись во все концы импровизированной жилой комнатки, опутали её будто паутиной.

Зоркий глаз Белльмере выхватывает из обстановки несколько неожиданно чужеродных деталей: фонарь, болтающийся под потолком, кажется, не просто покрыт сусальным золотом, а действительно золотой. Одежда на этом Хоакинсе пёстрая и несколько нелепая, но пошита из дорогих тканей, которые вряд ли по карману странствующему предсказателю. Да и какой-то он слишком бледный и ухоженный для того, кто только что пересёк Великие равнины.

— А вы правда можете предсказать будущее? — хитро зыркает из-под рыжей чёлки Нами, которая, хоть и младше сестры, намного меньше той склонна доверять незнакомцам и принимать на веру всё, что говорят.

Мужчина невозмутимо кивает, и длинные светлые волосы падают волной ему на плечи. Лицо не выражает никаких эмоций. К удивлению, Белльмере, он словно не стремится понравиться или вызвать доверие, что очень странно, учитывая род его занятий.

— Тогда скажите, что меня ждёт в это воскресенье, — кивок явно не убеждает Нами и, прежде чем выкладывать этому бледному человеку свои потаённые мысли и желания, она решает испытать его способности.

Мужчина мгновение смотрит Нами прямо в глаза, и этот взгляд такой резкий и тяжёлый, что Белльмере невольно ёрзает, придвигаясь к девочкам чуть ближе. Разумеется, всё оружие пришлось оставить дома, потому что приличным фермершам не пристало носить с собой револьверы, но это вовсе не значит, что она не сможет защитить себя и свою семью. Пусть только этот хлыщ попробует обидеть её девочек, и его тонкие аристократические черты лица вмиг потеряют всю свою тонкость и аристократичность.

Мужчина опускает глаза и с серьёзным лицом вытаскивает из потрёпанной колоды карту. На ней изображён человек в одежде священника.

— Полагаю, вы пойдёте в церковь.

Священник на карте даже немного похож на их местного каноника, отца Куму, но всё равно, на взгляд Белльмере, для такого предсказания даже не нужно было доставать карты: достаточно немного включить голову. Однако Нами слова этого Хоакинса, похоже, впечатляют, и девочка кивает уже более благосклонно:

— Хорошо. А теперь расскажите, кто мы и зачем пришли.

Белльмере не сдерживает улыбку: всё-таки они воспитали отличную дочь, которую так просто не возьмёшь. Ноджико, с трудом оторвавшаяся от разглядывания цветастых подушек, разбросанных по полу, делает сестре большие глаза, но, столкнувшись взглядом с Белльмере, смущается. Белльмере решает, что обязательно поговорит с ней об этом позже: тяга к волшебству — это, конечно, неплохо, но в жизни вряд ли поможет. Тогда как здравый смысл точно спас не одну жизнь.

Хоакинс всё так же невозмутимо вытягивает из колоды ещё несколько карт и раскладывает их на столике перед собой.

— У вас очень интересная судьба. Можно даже сказать, что она к вам очень благосклонна, — предсказатель говорит монотонно, безэмоционально, будто это ему совершенно неинтересно — и вообще это не он говорит, а кто-то другой, кто просто решил воспользоваться его ртом. — Ведь несколько случайных решений назад всё могло повернуться совсем по-другому, и каждый в вашей семье мог пойти совсем другой дорогой.

Белльмере напрягается, потому что за этими, казалось бы, очень общими словами стоит подозрительно много правды. Можно ли так легко это угадать? Да, девочки не очень-то похожи на неё и друг на друга. Наверное, не нужно быть гением наблюдательности, чтобы это заметить и сделать выводы. Да и не так уж много людей по своей воле и от хорошей жизни забираются так далеко на запад, где чуть ли не вчера хозяйничали мексиканцы. Так что…

Словно услышав её последние мысли, предсказатель поднимает взгляд от карт и смотрит Белльмере в глаза:

— Тот человек далеко, но я не знаю, навсегда или нет. Это будущее лежит за гранью и ещё слишком изменчиво, поэтому я не могу о нём рассказывать.Скажу лишь одно: делайте всё, что от вас зависит, и, возможно, это будущее никогда не настанет.

Белльмере чувствует, как её желудок падает куда-то в пятки, а по спине пробегает дрожь. Откуда он может?!.. Тут, к счастью, полог, закрывающий вход в фургон, откидывается и внутрь заглядывает недовольное лицо Ло.

— Вы там скоро? Я тут уже изжарился стоять и вас ждать.

В другое время Белльмере бы не упустила случая подколоть мальчишку тем, что, во-первых, никто не просил его тащиться сюда через весь город вместе с ними, а во-вторых, он вполне мог бы к ним присоединиться, а не ждать снаружи, раз уж всё-таки притащился! Но сейчас она очень благодарна неожиданному вмешательству Ло, избавившему её от необходимости как-то реагировать на последние слова предсказателя. Белльмере бросает на стол несколько монет и выскакивает наружу, таща за руки возмущённо верещащих Нами и Ноджико, которые не успели спросить о “самом важном”.

На пустыре, где обосновался предсказатель и его мрачный, покрытый шрамами спутник, уже собралась импровизированная очередь горожан. Все старательно делали вид, что оказались здесь случайно и им было просто любопытно взглянуть одним глазком на приезжих, а сами они, конечно, ничего такого и во всю эту ерунду вообще не верят…

— Ну что, всё выяснили? — интересуется Ло, старательно маскирующий за язвительностью любопытство. — Где золото искать и всё такое?

— А надо было с нами идти, чтоб сейчас не спрашивать, — улыбается Белльмере, но улыбка выходит натянутой, потому что её всё ещё потряхивает. — Да и кто говорил, что не верит во всякие гадания?

Ло пускается в новую лекцию о преимуществе научного знания над суевериями, девочки стонут и закатывают глаза, потому что уже прослушали аналогичную лекцию по дороге сюда, а Белльмере позволяет себе выдохнуть и встряхнуться. Кажется, и ей не повредит лечебная порция здравого смысла.

*** *** ***
— Не понравился мне этот мужик, — Белльмере, подоткнув подол платья, опускается на крыльцо и отхлёбывает из кружки.

Несмотря на вечерний сумрак, жара на улице практически не спала, и деревянный настил крыльца, нагревшийся за день, ещё долго будет хранить тепло. Густой воздух насыщен ароматами сада и мелко подрагивает от стрёкота насекомых.

— Ты уже говорила, — улыбается Роси, продолжая меланхолично перебирать струны банджо, и дёргается было, чтобы подвинуться и освободить Белльемере больше места, но та придерживает его за колено. Притискивается поближе к его спине.

— Знаешь, вот сейчас я понимаю, что ничего такого особенного он ведь и не сказал. Посмотрел загадочно, карты свои покрутил, каких-то общих слов наговорил, про судьбу и всякое. Но мне прям стало не по себе. Будто что-то такое он про нас знает. Ну, что никто не знает здесь.

Роси настороженно замирает, даже перестаёт играть и откладывает инструмент в сторону.

— Ты думаешь?..

— Не знаю, — тянет Белльмере и качает головой. — Но он странный. И он, и приятель его, и фургон. Вроде ни кола ни двора, а шмотки и рожа какого-то аристократа. Побрякушки дорогие. Лошади хорошие… — и повторяет-припечатывает: — Не знаю.

— Ну, Ло говорил, там чуть ли не полгорода к нему своё будущее узнавать приходило. С тех монетка, с этих две — так и небольшое состояние можно сколотить за один “тур”.

— Не знаю, — в третий раз повторяет Белльмере. — Ты же слышал про то нападение?

— На поезд, который перевозил правительственные деньги? Конечно. А ты это к чему? — хмурится Росинант и, забрав у Белльмере кружку, отхлёбывает, задыхается на мгновение, когда крепкий самогон ухает в желудок и растекается по нему мандариновым теплом. И как она может пить и не морщиться, будто это чай?

— К тому, что, говорят, этот предсказатель с друганом приехали как раз откуда-то с той стороны, — Белльмере сползает на ступеньку ниже и уютно устраивается у Роси под мышкой.

— Так их всего двое! — удивляется Роси и подливает в кружку самогон из бутылки. — Неужели ты думаешь, что они на пару могли ограбить хорошо охраняемый поезд? Угу, так и вижу, предсказатель будущего и его друг, однорукий бандит!

— Ты не видел рожу этого бандита! — возмущается Белльмере. — Он бы и один мог, и плевать, что одна рука. А приятель ему, поди, предсказал правильный вагон. И сам знаешь, как у нас всё охраняется: заходите, люди добрые, забирайте.

— Хорошо, — соглашается Росинант и обнимает Белльмере за плечи крепче. — Раз ты так хочешь, я схожу к этим ребятам и всё у них узнаю. Они этот поезд грабанули, или кто-то без них справился. И откуда у них золото-бриллианты.

— Это будет в высшей степени неразумно. Ты же сам знаешь, нам нужно сидеть тише воды и ниже травы и не высовываться! — очень разумно возражает Белльмере, но глаза её уже горят огоньком, не сулящим ничего хорошего.

— Что мы и делаем, — соглашается Роси. Возможно, слишком эмоционально, потому что бутылка самогона у них уже не первая.

— Да! Хоть это и очень скучно! Но иначе мы напрасно забрались в эту дыру, где ничего не растёт кроме мандаринов!

— Ну, в манадринах есть своя перелесть.

— Согласна. Но, в общем, я это к тому, что не стоит тебе никуда ходить, — и добавляет, пока несколько сбитый с толку Роси не начал возражать и переспрашивать: — Одному.

*** *** ***
— Эх, надо было взять ружьё, — сетует Белльмере, когда до пустыря, где нашёл приют фургончик предсказателя, остаётся пройти не больше сотни метров.

— Мы же идём просто поговорить! — с укоризной возражает Росинант, которому кажется, что и револьверы-то брать не стоило. Вся затея видится ему сомнительной (ну какие ещё к чертям бандиты-предсказатели?). Но если Белльмере загорается какой-то идеей, пытаться её остановить — гиблое дело.

— А с ружьём очень хорошо разговаривать! — не соглашается Белльмере. — Сразу располагает к откровенности и взаимопониманию!

Дойти до фургона они не успевают. Первые выстрелы раздаются откуда-то слева, и Роси не раздумывая падает под ближайший куст. Белльмере с револьвером в руках уже прячется за соседним. Роси тоже достаёт оружие, но стрелять не спешит. Прежде, чем палить во врага, нужно разобраться, кто именно этот враг — чтобы часом не пристрелить потенциального друга.

В темноте вокруг фургона мечутся какие-то тени. Их больше десятка, но Роси не удаётся никого узнать. Это кто-то из местных? Или какие-то бандиты, тайные сообщники предсказателя? Но стреляют явно не они. Похоже, дело обстоит наоборот: и это кто-то как раз открыл огонь по ним. У Росинанта не получается разглядеть таинственного стрелка, он нашёл какое-то укрытие, и явно понадёжнее чахлых кустов. Роси приподнимается, чтобы найти обзор получше…

— БАХ!

Росинант инстинктивно падает, а разглядев пороховую дымку над головой Белльмере, недовольно кричит:

— Могла бы предупредить!

Но она даже не поворачивает голову в его сторону, и Роси осекается. У Белльмере жёсткое и сосредоточенное выражение лица, которое ни с чем спутать. Она целится и стреляет снова, а Росинант перебегает к ней ближе и, вскинув револьвер, делает несколько выстрелов почти не глядя.

— В чём дело? Почему мы стреляем?

— Посмотри, как они двигаются.

Росинант всматривается в фигуры и наконец замечает то, на что не обратил внимание прежде, увлекшись высматриванием стрелка: в том, как фигуры перемещаются, есть что-то очень неестественное. Резкие, рваные движения. Какие-то ломаные шаги. Слишком быстрые прыжки, слишком большое расстояние на один шаг.

— И ещё кое-что, — Белльмере выпускает несколько пуль и судорожно выдыхает. — Они не падают!

Наверное это замечает и неизвестный стрелок, потому что прекращает бесполезную пальбу (или у него просто закончились патроны).

Количество фигур не уменьшилось ни на одну — более того, кажется, их ещё и прибыло. И теперь они не просто суетятся вокруг фургона предсказателя, а очень резво, пусть и несколько нелепо, стремятся — к укрытию стрелка и к затаившимся Белльмере и Росинанту.

— А я говорила, надо было брать ружьё! — Белльмере стреляет одной из фигур в голову, но на последнюю это не оказывает никакого эффекта. Будто это самое обычное дело для любого человека — бегать с пулей в голове. — Что будем делать, здоровяк?

Росинант уже может разглядеть ближайшие из скачущих к ним фигур, и увиденное, с одной стороны, всё объясняет, а с другой — не объясняет ничего. Понятно, почему пули не вредят их загадочным врагам: сложно повредить пулей соломенному чучелу. Вот только какого чёрта соломенные чучела бегают на своих двоих, да ещё и с очевидно кровожадными намерениями?!

— Знаешь, мне не хочется это говорить, но кажется, делать мы можем только одно…

— Бежать! — договаривают они уже одновременно. И также одновременно припускают в сторону города, но буквально через десяток метров их нагоняют. Не сбавляя скорости, Росинант оборачивается на топот копыт, ожидая увидеть уже что угодно: например, он бы не удивился, если бы соломенные пугала бросились за ними в погоню на деревянных конях. Однако кони самые обычные, и люди сидят на них из плоти и крови.

— Запрыгивай! — первый из всадников, крепкий мужчина с сигарой в зубах, протягивает руку Белльмере, и та ловко забирается ему за спину.

— Эй, садитесь! — неуверенный мальчишеский голосок раздаётся у Росинанта над ухом, и он запрыгивает на лошадь за худым и совсем юным парнишкой. Но несмотря на юность и неуверенный голос, тот очень резво пришпоривает коня и почти с места уходит в галоп.

Однако соломенные твари не хотят отставать и, встав на четвереньки, продолжают преследование, словно вознамерившись поспорить скоростью с лошадьми. С трудом оторвавшись, всадники притормаживают почти на самом въезде в город. По идее, звуки стрельбы должны были перебудить полгорода, но улицы выглядят вымершими.

— Что делаем? — гаркает мужчина, перекатив сигару из одного уголка рта в другой. — Как-то не хочется пускать в город эту соломенную нечисть!

— Солома! Точно! — победно вскидывает за его спиной кулак Белльмере. — У меня есть идея!

— Я бы сказал: “Слушаю”. Но сейчас нет времени, так что говори быстрей, что делать.

— Мы тут все выращиваем мандарины. Ну хобби такое всеобщее.

— Короче.

— А короче: у каждого во дворе найдется бочка удобрений.

Росинант спрыгивает с крупа лошади раньше, чем Белльмере успевает договорить, и перебирается через ограду ближайшего сада. Удобрения! Ну конечно! Главное теперь найти бочку в этой чёртовой темноте, среди этих чёртовых мандариновых деревьев.

Когда он перебрасывает бочку через ограду в руки мужику с сигарой и сам возвращается на ту сторону, соломенные твари уже завершают свой забег. Интересно было бы узнать, опасны ли они чем-то в действительности, кроме своего жуткого вида, но проверять на своей шкуре Росинанту не хочется.

— Готовы? Три! Два! ЛОЖИСЬ!

Импровизированный фитиль из шейного платка Роси, пропитанный селитрой, легко вспыхивает от сигары. И бочка, набирая скорость, катится по склону прямо навстречу соломенным тварям.

— ДЫДЫЩЬ!

Росинанта обдаёт жаром, и, кажется, несколько случайных искр всё же зацепили его волосы. Он стряхивает их и косится на лежащую рядом Белльмере. В её глазах плещется бурный восторг:

— Ты был прав! В манадринах есть своя перелесть!

*** *** ***

Конечно, наутро, когда горожане ликвидировали все последствия пожара и наведались на злосчастный пустырь, ни фургончика, ни соломенных чучел там уже не было.

Охотник за наградой Смокер огорчённо вздыхает и с расстройства закуривает вторую сигару:

— А я так радовался, что вышел на след этих парней. Такую награду мог получить!

— Зато теперь мы знаем, как им вдвоём удалось ограбить целый поезд! — возражает Коби, его молодой помощник. — У них, оказывается, была целая маленькая армия соломенных солдат.

При свете дня это утверждение почему-то не кажется Смокеру достаточно убедительным. Во всяком случае — не настолько, чтобы заявлять его во всеуслышание.

— Угу. Но теперь придётся начинать всё сначала.

— Ничего страшного, сэр. Уверен, у нас всё получится!

— Обязательно. А пока мы не начали, предлагаю сделать маленький перерыв. Тут меня одни хорошие ребята приглашали попробовать потрясающий мандариновый самогон...